Антонида Ивановна молча улыбнулась той же улыбкой, с какой относилась всегда Агриппина Филипьевна к своему Nicolas, и, кивнув слегка головой, скрылась в дверях. «Она очень
походит на мать», — подумал Привалов. Половодов рядом с женой показался еще суше и безжизненнее, точно вяленая рыба.
Это была правда: одежда сильно меняла к лучшему наружность мальчика. Типично еврейских черт у него было гораздо меньше, чем у отца и брата. Он больше
походил на мать и сестру — только в нем не было застенчивости, и глаза сверкали веселым задором. Еврейский акцент в его речи почти исчез, о чем он, видимо, очень старался.
И едва успела договорить хозяйка, как дверь широко раскрылась, и две высокие, полные, упитанные, румяные девицы появились на ее пороге. Они обе как две капли воды
походили на мать. Их молодые, пышущие румянцем лица так и сияли весельем, задором юности и полным довольством жизнью и собой. По виду им было лет по семнадцать каждой. Несмотря на это, обе казались неуклюжими подростками благодаря коротким платьям и туго заплетенным в толстые косички, по-детски, волосам.
Неточные совпадения
Анна непохожа была
на светскую даму или
на мать восьмилетнего сына, но скорее
походила бы
на двадцатилетнюю девушку по гибкости движений, свежести и установившемуся
на ее лице оживлению, выбивавшему то в улыбку, то во взгляд, если бы не серьезное, иногда грустное выражение ее глаз, которое поражало и притягивало к себе Кити.
Мать — немка, хоть и говорит с Хиной по-французскому; отец
на дьячка
походит, а вот — взять хоть ту же Антониду Ивановну, — какую красоту вырастили!..
— А там серебряная лампада, слабо мерцающая над серебряной ракой,
мать, Роберт Блюм и отец, заказывающий не многоречить и
походить самому
на себя…
Сын Алексей нисколько не
походил на отца ни наружностью, ни характером, потому что уродился ни в
мать, ни в отца, а в проезжего молодца. Это был видный парень, с румяным лицом и добрыми глазами. Сила Андроныч не считал его и за человека и всегда называл девкой. Но Татьяна Власьевна думала иначе — ей всегда нравился этот тихий мальчик, как раз отвечавший ее идеалу мужа для ненаглядной Нюши.
— Да так!.. неладно, — нарочно тянула Марфа Петровна, опрокидываясь в большую кадочку своим полным корпусом по пояс; в противоположность общепринятому типу высохшей, поблекшей и изможденной неудовлетворенными мечтаниями девственницы, Марфа Петровна цвела в сорок лет как маков цвет и
походила по своим полным жизни формам скорее
на счастливую
мать семейства, чем
на бесплодную смоковницу.
Лицом своим он и действительно был бледен и смугл, этим, как и всем остальным,
походя на Елену Петровну: по
матери своей Елена Петровна была гречанкой, лицо имела смуглое и тонкое, глаза большие, темные, иконописные — точно обведенные перегоревшим, но еще горячим, коричнево-черным пеплом.
Мари первоначально испугалась этого решения
матери и начала ее упрашивать не переезжать от них; но Катерина Архиповна растолковала дочери, что если ее мерзавец-муженек в самом деле переедет
на другую квартиру, то это будет весьма неприлично и уже ни
на что не будет
походить.
Женщина в двадцать восемь лет, жена и
мать, не должна
походить на девочку: недаром же она жила.
Впрочем, Софья Николаевна не очень постарела; но когда я видел ее в последний раз — ей минул шестнадцатый год, а с тех пор прошло девять лет. Черты лица ее стали еще правильнее и строже; они по-прежнему выражали искренность чувств и твердость; но вместо прежнего спокойствия в них высказывалась какая-то затаенная боль и тревога. Глаза ее углубились и потемнели. Она стала
походить на свою
мать…
Ни по платью, ни по осанке не
походила она ни
на скитских
матерей, ни
на монахинь, что шатаются по белу свету за сборами, ни
на странниц богомолок.
Дочь баронессы Нан являлась полной противоположностью ее
матери. Худая, тонкая, высокая, почти одного роста с
матерью, несмотря
на свои одиннадцать лет, юная баронесса
походила на покойного своего отца-барона. У нее были такие же белобрысые волосы, худое, тонкое, некрасивое лицо с длинным птичьим носом, тонкими губами и умным, чересчур проницательным для ребенка взглядом маленьких с беловатыми ресницами глаз.
Малафей Пимыч не обратил
на наше размещение никакого внимания: он был похож
на матерого волка, который
на утре вышел
походить по насту; серые глаза его горели диким, фанатическим огнем, но сам он не шевелился.
Превосходная Магна уродилась в
мать,
на которую
походила и прекрасным лицом, но молодость ее заставляла ее быть милосердной.
Она была высока и худа, как
мать, но во всем остальном ничуть
на нее не
походила.